«Эдак нас на нартах сейфы возить заставят!»
На Дне оленеводов в Аксарке участники узнали две новости: плохую и очень плохую. Сначала тундровикам объявили, что изменился федеральный закон об охоте. Теперь, чтобы получить разрешение на покупку ружья, им нужно обязательно получить лицензию. Для этого – пройти двухдневные курсы обращения с огнестрельным оружием. Курсы на Ямале проводятся приезжими специалистами раз в месяц в Салехарде, Новом Уренгое или Надыме. Восемь часов лекций и час на полигоне. Стоимость курсов – восемь тысяч рублей.
Народ привычно безмолвствовал - начальству видней. Хотя каслающему черт-те где оленеводу, наверное, будет непросто бросить семью и стадо, в срок добраться до города. Найти ночлег. Учиться тому, что знает с детства, за треть месячной зарплаты...
Только с задних рядов кто-то пошутил: «Эдак нас на нартах и сейфы возить заставят!» Да, законы все жестче и жестче, а насчет сейфов разговор особый. И до новых изменений закона об охоте каждый владелец оружия был обязан хранить его в металлическом ящике. И возить по тундре от стойбища до стойбища. На нартах. А олень не железный. «Буран» хоть и железный, но на нартах все равно места мало. Вся поклажа там – на вес золота. Знают ли об этом в Москве? Как и о том, что охота для кочевника – это не спорт, не забава, а образ жизни. Бывает, многодетной семье просто есть нечего, пока зайца не подстрелишь. И волки кругом.
Справедливости ради, можно вспомнить, как в прошлом году в Ямальской тундре детишки взяли отцовское ружье, и одного мальчика не стало. Но раз в жизни, как известно, и лопата стреляет. В тундре ребенок обращается с ружьем ровно с тех пор, как сумеет его поднять. Но бывает и на старуху проруха. Мальчишкам исполнилось по десять лет, по тундровым меркам практически взрослые. Ружье числилось за отцом. Трагедия была семейной. Все всё понимали, хозяин оружия получил два года условно, родственников развели по разным оленеводческим бригадам. Не потому, что опасались мести, а понимали, что им теперь сложно глядеть друг на друга.
Естественно, сейчас виновник обезоружен в прямом и переносном смысле слова. И понимает, что лучше б он таскал по тундре злополучный сейф не то, чтоб на нартах, а на собственном горбу. Таскать по жизни такую вину все равно хуже. Слава богу, этот случай – единичен.
Третья мировая: только пули и перья летят!
Очень плохая новость, прозвучавшая на совещании, не сказать, чтоб кого-то удивила. Предстоящее в связи с грядущей охотой сезонное браконьерство – увы, не новость, а данность. Но в этот раз известие поразило публичностью и горячностью. Видать, достало. Один из председателей семейно-родовой общины Приуралья, не стесняясь в выражениях, объявил, что скоро начнется то, что и каждый год в это время. «Опять у нас весна, – открыл он Америку. – А значит, скоро охотничий сезон. На побережье Карского моря, в местах гнездования гусей, местные жители никогда не охотятся. Но последние два-три года там у них на глазах в начале июня садится белый вертолет с синими полосками, высаживается группа людей, и начинается «третья мировая». Пули и перья летят, а гусь гнездится, никуда не летит, поднимется и снова сядет. Снизу стреляют браконьеры, а взлетающую птицу долбят винты вертолета». Аборигены в такой ситуации, естественно, опасаются вылезать из чумов: бандиты с оружием, да небось еще и пьяные. Местные подглядывают в щелочку, а когда вертолет улетит, подбирают в огромном количестве подранков...
... Несмотря на природные любопытство и врожденное чувство справедливости, я бы в такой ситуации никогда б не вылезла из чума, где остаются только дети и старухи. Ведь для того, чтоб хотя бы записать номер вертолета, нужно приблизиться к борту по-пластунски, волоча за собой для само- и гусеобороны незарегистрированное ружье (откуда там зарегистрированному взяться?) И потом иметь дело с нашими правоохранителями, бюрократами и крючкотворами? О, нет. Если даже моментально сигнализировать (чем и как?) в органы, которых сегодня так много, что в глазах рябит, то каким чудом они доберутся на побережье Карского моря в считанные часы при очевидном дефиците свободных вертолетов? Организовать засаду? Попробуйте раскачать для этого нашу силовую иерархию.
А оленевод раскачивал. «Это происходит систематически, из года в год, – горячился он. – А главное, браконьер – не рядовой чиновник районного, окружного масштаба. На вертолете глава района не полетит, у него зарплаты не хватит! Это какой-то москвич с большим кошельком. Прилетает на вертолете, зверски хозяйничает на нашей территории на глазах у всех и нагло заявляет, что конституция не для него, потому что он сам ее пишет! Они что, по особому закону живут?» В общем, еще раз открыл нам всем Америку.
После этого совещания грешным делом подумалось, что вот сейчас вас, ребята, слегка нагнули с этой регистрацией ружей, а спустя пару месяцев нагнут еще сильнее. Когда будете сидеть в своих чумах практически безоружными против тех, кто спустился с неба в белых вертолетах с голубыми полосками. У них – другая регистрация. И ружья – другие. И гуси гуменники, и гуси казарки, занесенные в Красную книгу Ямала, станут не вашими, да и вообще исчезнут как класс.
Когда спросила Сашу Таголя, только что выступившего с трибуны, как он относится к новой идее курсов для получения лицензии на огнестрельное оружие, с него как воздух сдули. «Дело житейское, – сказал он. – Кто хочет, тот получит».
http://yamal-blogs.ru/ya-skazal/tolko-puli-i-perya-letyat.html
На Дне оленеводов в Аксарке участники узнали две новости: плохую и очень плохую. Сначала тундровикам объявили, что изменился федеральный закон об охоте. Теперь, чтобы получить разрешение на покупку ружья, им нужно обязательно получить лицензию. Для этого – пройти двухдневные курсы обращения с огнестрельным оружием. Курсы на Ямале проводятся приезжими специалистами раз в месяц в Салехарде, Новом Уренгое или Надыме. Восемь часов лекций и час на полигоне. Стоимость курсов – восемь тысяч рублей.
Народ привычно безмолвствовал - начальству видней. Хотя каслающему черт-те где оленеводу, наверное, будет непросто бросить семью и стадо, в срок добраться до города. Найти ночлег. Учиться тому, что знает с детства, за треть месячной зарплаты...
Только с задних рядов кто-то пошутил: «Эдак нас на нартах и сейфы возить заставят!» Да, законы все жестче и жестче, а насчет сейфов разговор особый. И до новых изменений закона об охоте каждый владелец оружия был обязан хранить его в металлическом ящике. И возить по тундре от стойбища до стойбища. На нартах. А олень не железный. «Буран» хоть и железный, но на нартах все равно места мало. Вся поклажа там – на вес золота. Знают ли об этом в Москве? Как и о том, что охота для кочевника – это не спорт, не забава, а образ жизни. Бывает, многодетной семье просто есть нечего, пока зайца не подстрелишь. И волки кругом.
Справедливости ради, можно вспомнить, как в прошлом году в Ямальской тундре детишки взяли отцовское ружье, и одного мальчика не стало. Но раз в жизни, как известно, и лопата стреляет. В тундре ребенок обращается с ружьем ровно с тех пор, как сумеет его поднять. Но бывает и на старуху проруха. Мальчишкам исполнилось по десять лет, по тундровым меркам практически взрослые. Ружье числилось за отцом. Трагедия была семейной. Все всё понимали, хозяин оружия получил два года условно, родственников развели по разным оленеводческим бригадам. Не потому, что опасались мести, а понимали, что им теперь сложно глядеть друг на друга.
Естественно, сейчас виновник обезоружен в прямом и переносном смысле слова. И понимает, что лучше б он таскал по тундре злополучный сейф не то, чтоб на нартах, а на собственном горбу. Таскать по жизни такую вину все равно хуже. Слава богу, этот случай – единичен.
Третья мировая: только пули и перья летят!
Очень плохая новость, прозвучавшая на совещании, не сказать, чтоб кого-то удивила. Предстоящее в связи с грядущей охотой сезонное браконьерство – увы, не новость, а данность. Но в этот раз известие поразило публичностью и горячностью. Видать, достало. Один из председателей семейно-родовой общины Приуралья, не стесняясь в выражениях, объявил, что скоро начнется то, что и каждый год в это время. «Опять у нас весна, – открыл он Америку. – А значит, скоро охотничий сезон. На побережье Карского моря, в местах гнездования гусей, местные жители никогда не охотятся. Но последние два-три года там у них на глазах в начале июня садится белый вертолет с синими полосками, высаживается группа людей, и начинается «третья мировая». Пули и перья летят, а гусь гнездится, никуда не летит, поднимется и снова сядет. Снизу стреляют браконьеры, а взлетающую птицу долбят винты вертолета». Аборигены в такой ситуации, естественно, опасаются вылезать из чумов: бандиты с оружием, да небось еще и пьяные. Местные подглядывают в щелочку, а когда вертолет улетит, подбирают в огромном количестве подранков...
... Несмотря на природные любопытство и врожденное чувство справедливости, я бы в такой ситуации никогда б не вылезла из чума, где остаются только дети и старухи. Ведь для того, чтоб хотя бы записать номер вертолета, нужно приблизиться к борту по-пластунски, волоча за собой для само- и гусеобороны незарегистрированное ружье (откуда там зарегистрированному взяться?) И потом иметь дело с нашими правоохранителями, бюрократами и крючкотворами? О, нет. Если даже моментально сигнализировать (чем и как?) в органы, которых сегодня так много, что в глазах рябит, то каким чудом они доберутся на побережье Карского моря в считанные часы при очевидном дефиците свободных вертолетов? Организовать засаду? Попробуйте раскачать для этого нашу силовую иерархию.
А оленевод раскачивал. «Это происходит систематически, из года в год, – горячился он. – А главное, браконьер – не рядовой чиновник районного, окружного масштаба. На вертолете глава района не полетит, у него зарплаты не хватит! Это какой-то москвич с большим кошельком. Прилетает на вертолете, зверски хозяйничает на нашей территории на глазах у всех и нагло заявляет, что конституция не для него, потому что он сам ее пишет! Они что, по особому закону живут?» В общем, еще раз открыл нам всем Америку.
После этого совещания грешным делом подумалось, что вот сейчас вас, ребята, слегка нагнули с этой регистрацией ружей, а спустя пару месяцев нагнут еще сильнее. Когда будете сидеть в своих чумах практически безоружными против тех, кто спустился с неба в белых вертолетах с голубыми полосками. У них – другая регистрация. И ружья – другие. И гуси гуменники, и гуси казарки, занесенные в Красную книгу Ямала, станут не вашими, да и вообще исчезнут как класс.
Когда спросила Сашу Таголя, только что выступившего с трибуны, как он относится к новой идее курсов для получения лицензии на огнестрельное оружие, с него как воздух сдули. «Дело житейское, – сказал он. – Кто хочет, тот получит».
http://yamal-blogs.ru/ya-skazal/tolko-puli-i-perya-letyat.html