Девственность. Нечего терять?
Невинность и ее отсутствие – одна из тех тем, с которыми лучше поступать по принципу хорошего дома, где «чего нет, о том и не говорят». И все же первый опыт крепко западает в сознание, даже если это произошло «случайно», «из любопытства» и не на вполне трезвую голову. Хотя обычно все и сразу.
Ночь, беседка, пионерлагерь – для отчаянных. Французское вино, музыка, мягкая мебель – для тех, кто «знает себе цену». Впрочем, декорации особой погоды не делают. Первый блин почти всегда комом, но вот наложит ли это отпечаток на последующие попытки, зависит вовсе не от партнера. Даже если он или она тысячу раз «не те». Это тип нашего собственного реагирования, который складывается из степени тревожности и умения ее преодолевать. Как, впрочем, и в других жизненных сферах. Скажем, вы в первый раз прыгнули с парашютом, перенервничали, поцарапались, испачкались и больше ни за что на это не согласитесь. Или во второй раз вам будет не так страшно?
«Конечно, нельзя списывать со счетов обстоятельства, – говорит сексолог Юрий Прокопенко. – В самый решительный момент заверещал телефон или ворвался наряд с собаками – стресс разной силы. Но… кому-то и это нипочем, тогда как у другого отбить охоту может любая мелочь. Девушка сказала “И это все?” или ничего не сказала, хотя должна была испытать трехкратный оргазм и кричать “ура”… По статистике, до 60% мужчин оценивают свой первый опыт как негативный, не говоря о женщинах. Тут число недовольных никто даже не брался подсчитывать».
Потеря невинности – своего рода инициация, окончательная «прописка» во взрослом мире, который на поверку оказывается не столько манящим, свободным и порочным, сколько будничным, полным скучных обязательств, неписаных «правил» отношений. И если у молодых людей разочарование связано с боязнью оказаться не на высоте, прослыть «так-себе-любовником», то у девушек еще больше поводов чувствовать себя несчастными. Это и крушение романтических иллюзий («я ради него, а он… не спешит жениться, да и вообще редко звонит»), и ощущение того, что тебя использовали («говорила же, не надо!»), и страх порицания, завязанный с многовековой традицией. И хотя понятие «девичья честь», равно как и коллегия баб бабарих под председательством свекрови, ушли в непроглядное прошлое, осадочек остался.
О СВОЕМ, О ДЕВИЧЬЕМ
Бессознательную травму потери девственности психоаналитики иллюстрируют историей Юдифи и Олоферна. Древнееврейская царица была одной из тех женщин, чья невинность защищалась табу. «Ее первый муж был парализован в брачную ночь таинственным страхом и никогда больше не решался дотронуться до нее, – излагал сюжет Фрейд. – “Моя красота ядовитой ягоды, – решила она, – наслаждение мною приносит безумие и смерть”». Когда ассирийский полководец осадил город, у нее созрел коварный план соблазнить его и погубить. «После соития с могучим и хвастающимся своей силой и беспощадностью мужчиной она находит в своем возмущении силу отрубить ему голову, и таким образом становится освободительницей своего народа».
Последнее основоположник психоанализа рассматривал как символическую замену кастрации. Анализ сновидений пациенток, в которых присутствовали аллюзии ветхозаветной трагедии, позволил ему говорить о феномене скрытой женской враждебности к первым мужчинам. Любопытно, что зловещая коллизия в основном всплывала в прекрасных головках юных невест и «счастливых» новобрачных.
Казалось бы, такого рода страдания пахнут пронафталиненными кружевными сорочками и надушенными письмами к кузинам, начинающимися со слов «Ангел мой», а современные барышни в таких случаях разве что сплевывают через плечо – делов-то! Что ж, вспомним себя. В лихие, как теперь говорят, девяностые самой несчастной девушкой в моем десятом «Б» я считала Юльку. В обтягивающих джинсах и с густо напудренным носом она казалась воплощением драмы: Манон Леско, Катюша Маслова, гетевская Маргарита, такая прекрасная на гравюре Врубеля, не говоря уж о какой-нибудь Бедной Лизе, умудрившейся прельститься хлыщом по имени Эраст, на ее фоне меркли. Позапрошлым летом на даче Юльку соблазнил Гарик. Ему двадцать пять, ей пятнадцать, она безумно влюблена. Гремучая смесь нежности, обиды, желания взять реванш или хотя бы просто напомнить о себе, не притуплявшаяся литрами сангрии и дымом отвратительных индийских сигарет, пережила осень, зиму, весну, дожила до очередного июня. И тут Гарик наконец позвонил, позвал в гости «с подругой». Видюшник, нарезка, дешевый коньяк, друг с намечающимися проплешинами и сам герой. Не помню, что там я им наговорила и как хлопнула дверью, увлекая за собой растерянную Юльку, помню охватившее меня чувство торжества. Сказала им, гадам, в глаза всю правду, жаль в морду не дала! С тех пор Гарик Юльке не звонил. Да и она со мной почему-то не разговаривала.
ВРЕМЯ ИКС
По мнению сексологов, первый сексуальный опыт – суть и продолжение опыта жизненного. С кем, когда и зачем, мы определяем так же, как привыкли выбирать для себя друзей, способ проведения досуга, одежду и еду. «Напялю что попало, потащусь пить пиво в подъезде с теми придурками, лишь бы дома не сидеть» или – «не хочу на эту премьеру, судя по отзывам – ничего нового».
Хуже всего, когда решение впервые пойти на близость принимается не вполне самостоятельно: согласиться, чтобы не обидеть, «доказать любовь», потому что «уже восемнадцать», и вообще «все давно». Такая мотивация – верный способ испортить впечатление всерьез и надолго. Не только от того парня – от этой стороны человеческого бытия вообще.
Если вы считаете необходимым сохранить невинность до брака (или до встречи с настоящей любовью), так и делайте. Разговоры о том, что неопытные девушки не нравятся, а для мужчины так это просто позор, стереотип. Такой же нелепый, как и тот, что «никому не нужны чужие объедки». Впрочем, некоторые психологи приходят к выводу, что слишком долго дожидаться «своего идеала» – тоже не слишком разумно. А вдруг такового не найдется вообще? Четкие представления о том, как все должно быть в первый раз (на второй день после бракосочетания, в предпоследние сутки медового месяца), если и нужны, то только для того, чтобы испортить жизнь, загнать ее в умозрительные рамки.
Невинность, как и молодость, – «недостаток» сугубо временный. Это проходит. Теоретически, конечно, бывают и вечные девственники, но, похоже, они занесены в Красную книгу.
СВЯЩЕННЫЙ ОГОНЬ ПРИАПА
Любопытная история вопроса прослеживается и в Древнем Риме. Девственность жриц храма Весты воспринималась как достояние всего общества. Весталка, лишившаяся невинности, считалась опороченной и оскверняла своим присутствием священный огонь, который была обязана поддерживать в храме. В то же время святой Августин описывает диковатый обычай брачного церемониала, когда невеста должна была садиться на огромный каменный фаллос Приапа, проделывать это с ней жениху считалось зазорным.
В Вавилоне бытовала традиция принесения невинности в жертву богам. Такое решение могли принять родители или сама девица, если была достаточно сознательной. Чтобы осуществить намерение, девушка приходила в храм и ждала… первого встречного чужеземца. Хорошо, если при этом она была не дурна собой, но вот тем, кому не повезло, приходилось дожидаться своего шанса месяцами. Зато потом она и ее семья пользовались особым почетом и уважением.
Нетерпимость к добрачному грехопадению привнесло раннее христианство. Все ожидали скорого конца времен, и потому ценность деторождения остро не чувствовали. Девственность и безбрачие стали восприниматься как свидетельства праведности, блуд остро порицался, а супружеский долг воспринимался как «неизбежное зло» и зачастую был связан с рядом ограничений.
Возвращаясь в день сегодняшний, остается сказать, что в большинстве своем мы скорее преемники традиций Южного Китая, Африки и Полинезии, нежели христианской Европы. Вне зависимости от пола партнер, получивший опыт до брака, считается более предпочтительным (иначе он «закомплексованный», а она «никому не нужна»), но если речь идет о женщине – за ней потом глаз да глаз.
Невинность и ее отсутствие – одна из тех тем, с которыми лучше поступать по принципу хорошего дома, где «чего нет, о том и не говорят». И все же первый опыт крепко западает в сознание, даже если это произошло «случайно», «из любопытства» и не на вполне трезвую голову. Хотя обычно все и сразу.
Ночь, беседка, пионерлагерь – для отчаянных. Французское вино, музыка, мягкая мебель – для тех, кто «знает себе цену». Впрочем, декорации особой погоды не делают. Первый блин почти всегда комом, но вот наложит ли это отпечаток на последующие попытки, зависит вовсе не от партнера. Даже если он или она тысячу раз «не те». Это тип нашего собственного реагирования, который складывается из степени тревожности и умения ее преодолевать. Как, впрочем, и в других жизненных сферах. Скажем, вы в первый раз прыгнули с парашютом, перенервничали, поцарапались, испачкались и больше ни за что на это не согласитесь. Или во второй раз вам будет не так страшно?
«Конечно, нельзя списывать со счетов обстоятельства, – говорит сексолог Юрий Прокопенко. – В самый решительный момент заверещал телефон или ворвался наряд с собаками – стресс разной силы. Но… кому-то и это нипочем, тогда как у другого отбить охоту может любая мелочь. Девушка сказала “И это все?” или ничего не сказала, хотя должна была испытать трехкратный оргазм и кричать “ура”… По статистике, до 60% мужчин оценивают свой первый опыт как негативный, не говоря о женщинах. Тут число недовольных никто даже не брался подсчитывать».
Потеря невинности – своего рода инициация, окончательная «прописка» во взрослом мире, который на поверку оказывается не столько манящим, свободным и порочным, сколько будничным, полным скучных обязательств, неписаных «правил» отношений. И если у молодых людей разочарование связано с боязнью оказаться не на высоте, прослыть «так-себе-любовником», то у девушек еще больше поводов чувствовать себя несчастными. Это и крушение романтических иллюзий («я ради него, а он… не спешит жениться, да и вообще редко звонит»), и ощущение того, что тебя использовали («говорила же, не надо!»), и страх порицания, завязанный с многовековой традицией. И хотя понятие «девичья честь», равно как и коллегия баб бабарих под председательством свекрови, ушли в непроглядное прошлое, осадочек остался.
О СВОЕМ, О ДЕВИЧЬЕМ
Бессознательную травму потери девственности психоаналитики иллюстрируют историей Юдифи и Олоферна. Древнееврейская царица была одной из тех женщин, чья невинность защищалась табу. «Ее первый муж был парализован в брачную ночь таинственным страхом и никогда больше не решался дотронуться до нее, – излагал сюжет Фрейд. – “Моя красота ядовитой ягоды, – решила она, – наслаждение мною приносит безумие и смерть”». Когда ассирийский полководец осадил город, у нее созрел коварный план соблазнить его и погубить. «После соития с могучим и хвастающимся своей силой и беспощадностью мужчиной она находит в своем возмущении силу отрубить ему голову, и таким образом становится освободительницей своего народа».
Последнее основоположник психоанализа рассматривал как символическую замену кастрации. Анализ сновидений пациенток, в которых присутствовали аллюзии ветхозаветной трагедии, позволил ему говорить о феномене скрытой женской враждебности к первым мужчинам. Любопытно, что зловещая коллизия в основном всплывала в прекрасных головках юных невест и «счастливых» новобрачных.
Казалось бы, такого рода страдания пахнут пронафталиненными кружевными сорочками и надушенными письмами к кузинам, начинающимися со слов «Ангел мой», а современные барышни в таких случаях разве что сплевывают через плечо – делов-то! Что ж, вспомним себя. В лихие, как теперь говорят, девяностые самой несчастной девушкой в моем десятом «Б» я считала Юльку. В обтягивающих джинсах и с густо напудренным носом она казалась воплощением драмы: Манон Леско, Катюша Маслова, гетевская Маргарита, такая прекрасная на гравюре Врубеля, не говоря уж о какой-нибудь Бедной Лизе, умудрившейся прельститься хлыщом по имени Эраст, на ее фоне меркли. Позапрошлым летом на даче Юльку соблазнил Гарик. Ему двадцать пять, ей пятнадцать, она безумно влюблена. Гремучая смесь нежности, обиды, желания взять реванш или хотя бы просто напомнить о себе, не притуплявшаяся литрами сангрии и дымом отвратительных индийских сигарет, пережила осень, зиму, весну, дожила до очередного июня. И тут Гарик наконец позвонил, позвал в гости «с подругой». Видюшник, нарезка, дешевый коньяк, друг с намечающимися проплешинами и сам герой. Не помню, что там я им наговорила и как хлопнула дверью, увлекая за собой растерянную Юльку, помню охватившее меня чувство торжества. Сказала им, гадам, в глаза всю правду, жаль в морду не дала! С тех пор Гарик Юльке не звонил. Да и она со мной почему-то не разговаривала.
ВРЕМЯ ИКС
По мнению сексологов, первый сексуальный опыт – суть и продолжение опыта жизненного. С кем, когда и зачем, мы определяем так же, как привыкли выбирать для себя друзей, способ проведения досуга, одежду и еду. «Напялю что попало, потащусь пить пиво в подъезде с теми придурками, лишь бы дома не сидеть» или – «не хочу на эту премьеру, судя по отзывам – ничего нового».
Хуже всего, когда решение впервые пойти на близость принимается не вполне самостоятельно: согласиться, чтобы не обидеть, «доказать любовь», потому что «уже восемнадцать», и вообще «все давно». Такая мотивация – верный способ испортить впечатление всерьез и надолго. Не только от того парня – от этой стороны человеческого бытия вообще.
Если вы считаете необходимым сохранить невинность до брака (или до встречи с настоящей любовью), так и делайте. Разговоры о том, что неопытные девушки не нравятся, а для мужчины так это просто позор, стереотип. Такой же нелепый, как и тот, что «никому не нужны чужие объедки». Впрочем, некоторые психологи приходят к выводу, что слишком долго дожидаться «своего идеала» – тоже не слишком разумно. А вдруг такового не найдется вообще? Четкие представления о том, как все должно быть в первый раз (на второй день после бракосочетания, в предпоследние сутки медового месяца), если и нужны, то только для того, чтобы испортить жизнь, загнать ее в умозрительные рамки.
Невинность, как и молодость, – «недостаток» сугубо временный. Это проходит. Теоретически, конечно, бывают и вечные девственники, но, похоже, они занесены в Красную книгу.
СВЯЩЕННЫЙ ОГОНЬ ПРИАПА
Любопытная история вопроса прослеживается и в Древнем Риме. Девственность жриц храма Весты воспринималась как достояние всего общества. Весталка, лишившаяся невинности, считалась опороченной и оскверняла своим присутствием священный огонь, который была обязана поддерживать в храме. В то же время святой Августин описывает диковатый обычай брачного церемониала, когда невеста должна была садиться на огромный каменный фаллос Приапа, проделывать это с ней жениху считалось зазорным.
В Вавилоне бытовала традиция принесения невинности в жертву богам. Такое решение могли принять родители или сама девица, если была достаточно сознательной. Чтобы осуществить намерение, девушка приходила в храм и ждала… первого встречного чужеземца. Хорошо, если при этом она была не дурна собой, но вот тем, кому не повезло, приходилось дожидаться своего шанса месяцами. Зато потом она и ее семья пользовались особым почетом и уважением.
Нетерпимость к добрачному грехопадению привнесло раннее христианство. Все ожидали скорого конца времен, и потому ценность деторождения остро не чувствовали. Девственность и безбрачие стали восприниматься как свидетельства праведности, блуд остро порицался, а супружеский долг воспринимался как «неизбежное зло» и зачастую был связан с рядом ограничений.
Возвращаясь в день сегодняшний, остается сказать, что в большинстве своем мы скорее преемники традиций Южного Китая, Африки и Полинезии, нежели христианской Европы. Вне зависимости от пола партнер, получивший опыт до брака, считается более предпочтительным (иначе он «закомплексованный», а она «никому не нужна»), но если речь идет о женщине – за ней потом глаз да глаз.
